С середины июня 2025 года цена на российскую нефть Urals поднялась выше санкционного потолка в $60 за баррель, установленного странами G7. Казалось бы, это должно было стать глотком свежего воздуха для экономики России, особенно в условиях дорогостоящей войны. Но вместо роста доходов Москва столкнулась с парадоксом: укрепление рубля обесценило валютную выручку.
Экспортёры теряют треть доходов
За последние недели рубль укрепился почти на 23%, достигнув отметки 78,72 рубля за доллар. На первый взгляд это выглядит как успех. Но для экспортёров это означает потерю до 30% прибыли в рублях за каждый проданный баррель. Продажа нефти дороже теперь не приносит большего дохода — наоборот, российский бюджет получает меньше, чем прежде.
Как крепкий рубль подрывает нефтяную модель
Нефтегазовые доходы формируют около трети бюджета РФ. Но укрепление рубля делает валютную выручку менее значимой — те же доллары теперь обмениваются на меньшее количество рублей. И это бьёт по бюджету в самый уязвимый момент: в условиях рекордных военных расходов и ограниченного доступа к международным займам.
Согласно данным Bloomberg, дефицит бюджета может достичь 3% ВВП, или около 4–5 трлн рублей — это в три раза выше заявленного Кремлём.
Валютная ловушка Кремля
Россия оказалась в экономической ловушке. С одной стороны — рост цен на нефть. С другой — рубль, укреплённый искусственно, в том числе за счёт высоких ставок ЦБ и спекуляций на тему нормализации отношений с Западом. При этом из-за санкций и ограничений на экспорт рублевая выручка продолжает снижаться.
Другие члены ОПЕК+ извлекают выгоду из роста цен, особенно Саудовская Аравия, чей риал привязан к доллару. А Россия, получая выручку в долларах, вынуждена конвертировать её в всё более дорогой рубль. В результате даже при высоких ценах Urals приносит в бюджет меньше, чем нефть других стран.
Минфин на грани: что дальше?
Финансовое положение становится всё более нестабильным. Минфин уже начал активнее тратить Фонд национального благосостояния (ФНБ), увеличивать заимствования и готовиться к возможному урезанию расходов. Альтернатива — переложить тяжесть дефицита на плечи граждан, например, через повышение налоговили косвенное удорожание импорта.
В кулуарах ПМЭФ первый вице-премьер РФ Денис Мантуров прямо заявил, что оптимальным курсом для экономики был бы 100 рублей за доллар. Это откровенное признание того, что нынешний курс рубля — обманчивый успех, мешающий пополнять бюджет и финансировать войну.
Потолок есть, а выручки нет
Несмотря на рост цен выше $60, санкционный потолок G7 продолжает действовать. До июня российская нефть всё ещё продавалась ниже рыночной стоимости. А в кулуарах Запада обсуждается идея снижения лимита до $45 за баррель, что может ещё сильнее ударить по доходам России. Это создает дополнительную нестабильность и делает экспортную модель ещё более уязвимой.
Не нефтью единой
Финансовые проблемы Кремля иллюстрируют главную уязвимость российской экономики: она не способна эффективно превращать сырьевые преимущества в стабильные бюджетные поступления. Пока другие экспортеры адаптируются, Россия продолжает балансировать между искусственной валютной политикой и растущими расходами на армию.
В итоге даже дорожающая нефть перестаёт быть спасением. Всё больше становится очевидным: без структурных реформ и отказа от агрессивной внешней политики даже нефтяной рубль не спасёт российскую экономику.
