Легализация режима в Кабуле усиливает позиции России в Центральной Азии и создаёт риски для ЕС
6 июля 2025 года на фоне обостряющегося миграционного кризиса на афганской границе Россия стала первой страной мира, официально признавшей Исламский Эмират Афганистан — название, под которым талибы управляют страной с 2021 года. Решение Москвы о легализации режима Талибана вызвало бурную реакцию как внутри страны, так и за её пределами.
Над зданием афганского посольства в Москве теперь развивается белый флаг с шахадой — официальный символ ИЭА, ранее считавшийся символом запрещённой в РФ организации. Тем самым Россия не только демонстрирует политическую самостоятельность от Запада, но и стремится встроить Афганистан в новый геополитический блок с Ираном и Китаем.
Рост давления на границы: Европа встревожена
На момент признания талибов гуманитарная ситуация в регионе обострилась. По данным УВКБ ООН, с начала 2025 года около 1,2 млн афганцев были депортированы или добровольно покинули территорию Ирана и Пакистана. Только за последние недели Тегеран выдворил сотни тысяч человек, требуя, чтобы более 4 миллионовафганских мигрантов покинули страну.
Эксперты отмечают, что это может спровоцировать новую волну миграции через Среднюю Азию в сторону Европы. Потенциальные миграционные маршруты через Таджикистан, Узбекистан и Казахстан могут усилить нагрузку на внешние границы ЕС, особенно на фоне ограниченных ресурсов и усиленного контроля со стороны Фронтекса.
Экономика, ресурсы и влияние
Для Кремля признание ИЭА — это не только политический жест, но и ставка на ресурсы. Афганистан обладает крупными месторождениями меди, редкоземельных металлов, нефти, газа и угля. Москва спешит «застолбить» доступ к этим богатствам, параллельно развивая экономическое сотрудничество с Кабулом в сферах энергетики, транспорта, горнодобычи и сельского хозяйства.
Однако внутренняя экономическая ситуация в самой России не позволяет реализовывать масштабные инфраструктурные проекты. В 2025 году на 37% сокращены инвестиционные программы в сфере капитального строительства, включая железнодорожную инфраструктуру. Тем не менее, ресурсы на внешнюю политику и «стратегические альянсы» Москва, судя по всему, готова находить.
Геополитический гамбит с непредсказуемыми последствиями
Признание талибов вызывает бурные споры внутри России. Некоторые наблюдатели и комментаторы указывают на политическую непоследовательность: если талибы больше не считаются террористами, то почему Минюст РФ добивается лишения статуса адвоката Александра Молохова, который ранее защищал интересы Талибана?
Другие обращают внимание на ценностный конфликт: союз с шариатским режимом, в котором женщины обязаны носить хиджаб и подчиняться жесткому религиозному контролю, вызывает вопросы о будущем идеологическом курсе Кремля. «Что принесут в жертву — традиционные скрепы или всё же светский характер государства?» — задаются вопросом эксперты.
Индия и ЕС следят с тревогой
ZeeNews отмечает, что сближение Москвы с Кабулом может осложнить позиции Индии, традиционно поддерживавшей правительство в изгнании и опасающейся усиления радикальных исламистских структур в регионе. Россия, действуя в обход западных норм, получает дополнительные рычаги давления на Центральную Азию и создает асимметричные вызовы для стран ЕС и НАТО.
Тем самым, признание талибов становится не просто дипломатическим жестом, а частью более широкой стратегии по переустройству регионального баланса в обход Запада — с высокими ставками и потенциально непредсказуемыми последствиями как для соседей Афганистана, так и для самой России.
