Бывший депутат и ex-министр юстиции Олеся Стамате представила детальный анализ поправок в Уголовный кодекс, внесенных летом 2024 года, на фоне недавних обысков, проведенных Национальным центром по борьбе с коррупцией и прокурорами в рамках дела об освобождении некоторых заключенных, приговоренных к пожизненному заключению, сообщает OGlavnom.
В посте в социальных сетях она продолжила обсуждение так называемого «скандала с амнистией», который разразился весной, и прояснила законодательный контекст, позволивший освободить часть осужденных.
«Вы, конечно, помните так называемый «скандал с амнистией», который привёл к моему исключению из партии. Скандал, в связи с которым парламентское большинство категорически отказалось инициировать парламентское расследование. Скандал, по которому было возбуждено уголовное дело, а первые обыски прошли лишь 23 октября, то есть через полгода после начала дела», — написала Стамате.
Она утверждает, что вся эта ситуация была «искусственно сфабрикована», и оспаривает, что фигуранты дела, Радулов и Синигур, «были освобождены по статье 91 Уголовного кодекса, а не по закону об амнистии». По её словам, данная статья была изменена летом 2024 года «по предложению Министерства юстиции» в проекте, подписанном нынешним министром Вероникой Михайловой-Морару.
«На самом деле оба главных героя «скандала» — Радулов и Синигур — были освобождены по статье 91 Уголовного кодекса, а не по закону об амнистии. После внесения этих поправок осужденные к пожизненному заключению могут быть освобождены после отбытия 25 лет лишения свободы (ранее — 30). Именно на основании этого нового положения, например, Радулов был освобожден», — подчеркнула Олеся Стамате.
Она также указала на статью 92 Уголовного кодекса, измененную тем же проектом: «Эта статья допускает замену неотбытой части наказания более мягким наказанием. Ранее эта статья никогда не касалась осужденных к пожизненному заключению».
В этом контексте Стамате формулирует два ключевых вопроса: «Как можно рассчитать неотбытую часть наказания в случае пожизненного заключения? И почему статья 92 не предусматривает никаких условий для её применения — ни снижения риска рецидива, ни возмещения ущерба, ни оценки поведения осужденного?»
Бывший министр также приводит конкретный пример: «Радулов и Синигур не воспользовались этой абсурдной нормой, в отличие от других заключённых. Примером может служить дело Думитру Спэтаря, которому «неотбытая часть наказания» (интересно, какая именно?) была заменена 240 часами неоплачиваемых общественных работ».
В заключение Стамате уточняет, что не обвиняет нынешнее Министерство юстиции в преднамеренности, но подчеркивает необходимость тщательного анализа применения закона.
«Если бы процедуры применялись правильно — как Уголовный кодекс, так и Закон об амнистии — то на свободу вышли бы только те заключённые, которые объективно не представляют опасности для общества. Но, согласитесь, подход к каждому делу сильно различается. И более чем очевидно… почему», — заключила она.
